Какая болезнь скрывается за литерой «Икс». Оправданны ли пессимистичные мнения, что она станет тяжелее ковида чуть ли не в 20 раз? Как медики готовятся встретить угрозу и поможет ли человечеству строжайший карантин?

Почему «Х»

«Болезнь Х» — загадочное словосочетание, которое буквально сводит с ума разного рода конспирологов. Хотя специалисты ВОЗ преследовали совсем другую цель, когда придумывали этот термин.

— Такой концепт, как болезнь Х, был предложен учеными еще лет десять назад. И в 2018 году Всемирная организация здравоохранения решила начать дискуссии по поводу подготовки мирового сообщества к возможным будущим эпидемиям. Именно тогда термин был официально утвержден, и именно тогда его начали обсуждать, но в то время общественность еще отнеслась к нему несерьезно, — доктор биологических наук, профессор и академик РАН Сергей Нетёсов.

А зря, потому что, когда началась пандемия коронавируса, быстро выяснилось, что мир к ней попросту не готов. Ни в одной стране не оказалось достаточного количества химических реактивов и сывороток, чтобы в короткие сроки создать рабочие тест-системы и вакцины от ковида. Да что там — в первые месяцы пандемии банальных масок не хватало на всех. Не было выработано и единых стандартов по различным карантинным мерам.

И это как раз то, с чем ВОЗ не справилась. Каждая страна вырабатывала свою систему реагирования на пандемию. Если китайцы, например, полностью закрылись, то Россия объявила карантин и начала работу по вакцинации, а также выработала схему терапии, начав снабжать население лекарствами бесплатно. Этот комплекс мер и оказался самым эффективным. Российские ученые предполагают, что именно такая глобальная система реакции на такие вызовы — согласованные действия и использование общих унифицированных платформ, и способно защитить или хотя бы смягчить угрозы гипотетической пандемии будущего — болезни Х.

Готова ли медицина к новой угрозе

Но можно ли сказать, что сейчас ВОЗ готова встретить «болезнь Х» во всеоружии? Увы, но ответ на этот вопрос скорее отрицательный. ВОЗ, по сути, лишь призывает весь мир готовиться к новой пандемии, гипотетической, а не конкретной.

Откуда ждать новую эпидемию

В первую очередь ученые присматриваются к уже известным вирусам, которые крайне изменчивы по своей природе и могут в любой момент преподнести неприятный сюрприз. А все потому, что большая часть вирусов — это вирусы, у которых геномом является РНК, которая, в свою очередь, обладает значительной способностью к мутациям. Один из них — уже хорошо знакомый нам коронавирус, смертность от которого составила около 2 %. Но на свете существуют вирусы и бактерии с гораздо большей летальностью.

— Например, вирус Эбола. Его летальность достигает в эпидемию 88%. Это каждый 9 из 10 заболевших! К счастью, он не передается воздушно-капельным путем, потому не развивается стремительно. Но таких вирусов на сегодняшний день довольно много, это и Ласса, и Мачупо, и хунин и еще ряд вирусов, способных к аэрозольной передаче и имеющие летальность до 60%, — Сергей Нетёсов.

Сейчас вирусом Эбола можно заразиться только при тесном контакте, через повреждения на кожном покрове или слизистую оболочку. Кстати, африканцы так часто ей болеют потому, что во многих племенах принято целовать покойника перед похоронами. Но, если вследствие ряда мутаций Эбола приобретет способность передаваться воздушно-капельным путем, как грипп или сезонное ОРВИ, заразиться им можно будет просто сев с больным в один самолет. А самое ужасное даже не это, а то, что в современном глобализованном мире такую эпидемию никаким карантином не удержишь в рамках одного населенного пункта, города и даже страны — люди постоянно перемещаются.

Кто в кандидатах?

Пока, к счастью, вирусы с высокой летальностью редко меняют способ передачи. Да и вирусологи не сидят на месте, внимательно следя за потенциальными мутациями вирусов. Так, сейчас ученые взяли «на карандаш» птичий грипп, известный как H5N1. Начиная с 1996 года он неоднократно буквально косил людей в Гонконге с летальностью 40 %. Сейчас заразиться им можно лишь при уходе за домашней птицей или во время ее разделки. Но у него есть все предпосылки стать более валентным, то есть начать передаваться от человека к человеку.

Правда, есть и хорошие новости. К гипотетической пандемии птичьего гриппа ученые уже готовы, антигриппозные вакцины усовершенствованы.

Не стоит сбрасывать со счетов другие известные нам вирусы.

Однако большинство ученых склоняется к тому, что гораздо более серьезную угрозу представляют новые возбудители.

Причем, ставку делают на вирусы животных, повышенные риски так называемого межвидового перехода. А виной тому человеческая антропогенная деятельность, то есть лабораторные эксперименты, когда ученые пытаются соединить в одном вирусе сразу несколько качеств. И это может оказаться очень даже опасным — в том числе потому, что дистанция между созданием вакцинного препарата и вакциной — огромная.

На сегодняшний день изучено около 6000 различных вирусов. На первый взгляд, кажется, что много. Но на самом деле — лишь капля в море. Ученые предполагают, что в природе существует несколько миллионов возбудителей, многие из которых очень опасны.

— Есть огромное количество вирусов, с которыми мы никак не сталкивались или знаем их как вирусы животных, даже высоколетальные. Просто для человека они безопасны до той поры, пока в результате случайных мутаций или направленной селекции они не приобретут способность хорошо паразитировать и на клетках человека, — доктор биологических наук, профессор-вирусолог Александр Чепурнов.

В любой момент какой-нибудь опасный вирус может совершить межвидовый переход...

Условия, когда пора начинать бояться

В самых жарких регионах планеты, Африке, Юго-Восточной Азии, Южной Америке, люди активно обживают территории, на которых много диких животных. Это означает, что прямо сейчас тысячи вирусов имеют потенциальную возможность сменить своего хозяина на человека. И среди них наверняка есть гипотетическая болезнь Х. Но может ли она, действительно, оказаться в 20 раз смертоноснее ковида? Вопрос открытый.

Чтобы эффективно уничтожать людей в больших количествах, новый вирус должен обладать сразу четырьмя ярко выраженными параметрами.

4 условия, которые должны совпасть, чтобы новый вирус стал по-настоящему страшным:

лавиноподобный, неконтролируемый опасный процес; это может быть либо сильнейшее воспаление, вызывающее отек ключевых органов, либо сильнейшее тромбообразование, что мы видели при ковиде;
способность проникать через все защиты, барьеры — кожу, сосуды, слизистые, попадая в кровеносную и центральную нервную системы;
вирулентность, то есть высокая контагиозность вируса, при котором идет стремительное заражение окружающих;
меньшее количество зараженных и соответственно не очень высокая смертность.

— Да, как ни удивительно, но четвертый параметр — это не сильная смертность. Если зараженный человек через два часа падает в постель, а через два дня умирает, он не сможет никому передать вирус, и это мы видели на примере вируса MERS. Вирусу же надо, чтобы его носитель дня три походил, позаражал. Вот такой вот у нас выйдет вирус-убийца, — профессор Сколковского института науки и технологии, к. б. н. Дмитрий Кулиш.

Звучит страшно. Но к счастью, ученые еще ни разу не встречали в природе вирус, обладающий сразу всеми вышеперечисленными качествами.

В мире вирусов тоже есть своего рода законы, многие из которых учеными еще не сформулированы. Но, как бы там ни было, практика подсказывает, что вирусы с высокой летальностью не бывают очень заразными. Взять, к примеру, такое опасное заболевание как ВИЧ. Оно не передается воздушно-капельным путем. И наоборот, какой-нибудь сезонный грипп, который очень быстро распространяется, убивает крайне редко.

Это своего рода гармония. Ведь любой вирус, по сути дела, паразит... Ему нужно развиваться внутри живой клетки. Идея его существования состоит в избегании иммунного ответа хозяина. Он заражает нас и должен заражать следующего хозяина, поэтому просто не заинтересован в гибели своего носителя. В этом контексте геморрагическая лихорадка Эбола и Covid-19 скорее исключения из правил. Но это не значит, что к встрече с «болезнью X» не надо готовиться. Напротив, нужно постараться найти этот потенциально опасный патоген.

Взгляд в будущее

Интерес к «болезни X» спровоцировал интенсивное изучение вирусов других млекопитающих и птиц. И сейчас ученые работают над созданием библиотеки вирусов, чтобы охарактеризовать гипотетическую опасность и просчитать вероятность перехода.

Самый простой способ это проверить — попытаться в лабораторных условиях инфицировать человеческие клетки. Если они заразились вирусом — дело плохо. Нет — можно вздохнуть с облегчением. Также существует особая наука — биоинформатика. Задача тех, кто ею занимается — по генетическим данным спрогнозировать будущие мутации потенциально опасного вируса.

Знать врага в лицо и взвешивать все риски, конечно, хорошо. Но тут встает угроза другого рода — искусственное создание вируса-монстра.

Например, исследователи из Бостонского университета недавно создали новый штамм COVID-19 с высоким уровнем летальности — порядка 80%. Для этого они объединили оригинальный штамм, который впервые заразил человека в провинции Ухань, и спайковый белок вируса «Омикрон». В результате получился вирус под названием «Омикрон S», который убил 80% подопытных мышей в эксперименте. Страшно представить, сколько бед мог бы натворить такой штамм, случись в биолаборатории утечка.

Конечно, такие работы проводятся с соблюдением самых строгих мер безопасности. И побег опасных патогенов за пределы лаборатории крайне маловероятен... Но все равно международному сообществу следует пристально следить за тем, чем именно люди в защитных костюмах занимаются в своих герметичных боксах.

— Среди некоторых зарубежных лабораторий есть такое направление исследований, как «усиление природных функций». По-английски это называется Gain-of-function research. И это направление придумали для того, чтобы попытаться оценить, насколько изменчивость вирусов может повлиять на их эпидемический потенциал. Но значительная часть ученых, и я в их числе, критикуем это направление, потому что это имитация новых патогенов, которая происходит не естественным путем, может оказаться очень опасной. Должен существовать морально-этический кодекс вирусолога — не сделай зла! Поэтому нужно ужесточение правил подобных экспериментов ради сохранения человечества, — Сергей Нетёсов.

Какой бы ни была грядущая «болезнь X» — искусственно выращенной или природной — к ее приходу нужно начинать готовиться заранее.

А для быстрой разработки диагностиков надо иметь специалистов, оборудование, запасы реактивов, фетальных сывороток, оперативных мощностей для своевременного массового приготовления реагентов и безопасных сертифицированных вакцин в случае необходимости. Среди наиболее быстрых и перспективных лидируют так называемые векторные вакцины.

— Это вакцины на основе уже «прирученных» вирусов, которые не вызывают серьезного заболевания. Они аттенуированные, у них мутации в геноме, они вызывают иммунный ответ, но делает их безопасными для человека. Идея этой иммунизации в использовании уже знакомого вируса, в который вводится составляющая опасного малоизученного вируса, на который создать вакцину не представляется возможным, — заведующий научный сотрудник Лаборатории векторных вакцин «НИИ гриппа имени академика Смородинцева» Мария Сергеева.

«Определить возбудителя заболевания до начала массовых заражений не представляется возможным. Несмотря на это, вполне возможно определить основные свойства болезни, после чего создать прототипы вакцинных препаратов и протестировать их. Но список против чего надо создавать вакцины, должен быть согласован на государственном уровне.» /академик РАМН, директор НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи, микробиолог Александр Гинцбург/

Вирусы должны быть законсервированы и ждать своего часа, чтобы стать основой вакцины. Если такая система будет выстроена, тогда мы в большой степени будем защищены от пандемий и сможем встретить «болезнь Х» во всеоружии, какой бы она не была.

В статье использованы материалы проекта «Угрозы современного мира» телеканала «Наука».

Болезнь Х: что спрятано за этим странным названием