Сусанна Гордлеева: можно ли создать искусственный мозг, и когда ждать восстания ИИ

Редакция «Науки» побеседовала с профессором кафедры нейротехнологий Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского, д.ф.-м.н. Сусанной Гордлеевой.

Сейчас, в 2020-х, нейросети умеют уже очень многое. Нам стоит опасаться восстания «машин»?

На том этапе, на котором искусственный интеллект находится сейчас, опасаться нечего. Пока очень хорошо реализован так называемый «слабый» искусственный интеллект: чему мы его обучили, то он и умеет.

«Сильный», или естественный, искусственный интеллект построен на самообучении. И когда будет реализован именно такой ИИ, а он может быть реализован только из нейроморфных моделей, то он может вести себя как разумный. Но когда это будет сделано — совершенно неизвестно. Но мы работаем над этим! (смеется)

Да, в этом случае развитие ИИ нужно будет регулировать на уровне законодательства. Но всему свое время.

Человеческий мозг — все еще изучен мало. Почему?

В нашей голове 90 миллиардов нейронов, у каждого по 10 тысяч контактов с другими — образуется очень сложная сеть. Некоторые внутриклеточные механизмы более-менее понятны, но как из этих молекулярных клеточных механизмов рождаются память, обучение, как конкретно происходит процесс обработки информации, как формируются когнитивные функции, это науке практически неизвестно. И сегодня, наверное, это один из самых актуальных вопросов биологии. 

В чем особенность вашей работы?

Я описываю с помощью математики и анализирую с помощью физики те процессы, которые протекают в голове. То, что я моделирую, имеет отношение к живой реальности, это не какие-то абстрактные модели. И эти исследования могут в конце-концов привести к большему к пониманию того, как работает мозг.

В этом году вы получили премию президента для молодых ученых. Что это была за работа?

Премию я получила за разработку нейроморфных технологий искусственного интеллекта. Это «мозгоподобные» технологии. Современная архитектура моделей искусственного интеллекта, по большей части, сделана на формальных нейронных сетях — это очень далеко от того, как работает живой мозг. Они основаны на таких элементах, выходом из которых является некая постоянная величина. Клетки мозга же генерируют разные короткие электрические импульсы, которыми обмениваются с другими клетками. Это принципиальная разница. Нейроморфные технологии ИИ построены по модели живого мозга. Разрабатывается математическое описание сигналов головного мозга, на его основе создается большая нейросеть и разрабатывается алгоритм ее обучения.

Ключевой особенностью именно моей работы является то, что я добавила в модель работу астроцитов, вспомогательных клеток мозга. Долгое время считалось, что эти клетки играют исключительно поддерживающую роль, но совсем недавно стали появляться работы о том, что астроциты на самом деле непосредственно вовлечены в процесс обработки информации. Когда я добавила математические модели астроцитов в модель нейронных сетей, то эффективность последних увеличилась.

Что самое сложное в вашей работе?

Настойчиво и планомерно, годами вычислений и экспериментов добиваться результата. 

А самое радостное?

Когда работа приносит плоды! И когда эту работу замечают и оценивают по достоинству.  

Есть ли у вас рецепт от неудач? 

Если что-то идет не так, я иду в спортзал. Еще помогает смена деятельности. И общение с коллегами. Я сейчас в таком возрасте, когда у меня все еще много старших коллег и младших — аспирантов. Первые помогают советом, а вторые заряжают своим энтузиазмом и увлеченностью. Это здорово!  

Девушка-физик, это как минимум необычно. Как попали в науку вы? 

Мой папа учился на радиофаке, и я пошла по его стопам. Но я занялась новой методикой, которая в начале 2000-х только развивалась. Нейробиология, моделирование сигналов клеток головного мозга, это показалось таким интересным!   

Вам когда-нибудь говорили, что ваша область — «неженская»?

Я всю жизнь учусь и работаю в мужском коллективе (у нас на радиофаке было четыре девочки на группу). И мне всегда было очень комфортно — с предубеждениями я не сталкивалась никогда.

Остается ли время на семью? 

Если честно, совмещать работу и семью бывает непросто. Я замужем, у меня двое маленьких детей: 10 и 5 лет. И  график жизни у меня довольно плотный. Меня понимает муж — он тоже физик. Помогают старшие родственники. И я слежу за тем, чтобы расходовать время очень целенаправленно и упорядоченно.

Чтобы вы посоветовали молодым ученым, которые хотят пойти в физику?

Выбирать сердцем. Искать тему, которой реально хочется заниматься. Если тема не близка, то какой бы перспективной ни была, — не сложится. А если делаешь, что нравится, то идти вперед и ничего не бояться.

Беседовала Елема Маслова
Коллаж: Ирина Лутцева