Тюменский историк рассказал о причудах следствия в дореволюционной Сибири
Историк ТюмГУ Евгений Крестьянников рассказывает, что в подготовке и нравах полицейские сотрудники явно не преуспели. К примеру, в середине 1880-х годов доля земских заседателей Иркутской и Енисейской губерний, не имевших образования, доходила до половины.
Грозного «барина-полицейского» сибиряки очень боялись. Настоящим бедствием считалось обнаружение трупа в сельской местности: мертвеца надлежало хранить в целостности, что бывало очень затруднительно при отсутствии оборудованных ледников, стеречь, а самое печальное, такие случаи предвещали много нежелательного общения с властями.
В летописях сибирского абсурда запечатлелось «Дело о хождении мертвого тела по Березовскому краю». Как-то раз на волостной окраине жители одной северной деревни Тобольской губернии обнаружили труп. Чтобы избежать неприятностей и следственной волокиты, было принято решение перетащить мертвеца на землю близлежащей волости. Соседи, однако, не зевали и при осмотре своей территории тоже нашли неприятный сюрприз. Вернуть тело на место не удалось, поскольку избавившиеся от обузы расставили караулы. Тогда крестьяне обеих волостей достигли согласия и перенесли труп в третью волость, откуда он продолжил перемещение дальше, в конце концов, вернувшись туда, где был обнаружен впервые.
К тому времени до земского заседателя уже дошли слухи о странном «круговороте», и он приехал вместе с врачом. Вскрытие установило естественную смерть. При этом изрядно выпивший писарь зафиксировал, что надобно «тело приобщить к делу, а протокол предать земле». К неверной записи полицейский начальник собственноручно внес поправку.
Были и другие курьезные случаи. Однажды томский губернатор, любивший прогуливаться на работу пешком, подходил к губернскому управлению, как вдруг маленькая собачка без всякого чинопочитания его облаяла. Рядом был полицейский чин — помощник пристава, оттолкнувший шашкой пса, который убежал. Начальник губернии обратился к «спасителю», сказав, что в городе следовало бы принимать меры против бродячих собак, и блюститель порядка сначала попробовал изловить злокозненную собачонку, а когда ничего не вышло, он под влиянием безграничного служебного рвения и собственной глупости составил протокол о происшествии, заведя уголовное производство «о лае собаки» на его превосходительство губернатора. Дело велось в установленном порядке, пока не было отправлено в архив.
Ревизоры, прибывшие в 1892 году под руководством обер-прокурора Сената Петра Бутовского, испытали потрясение от выявленных недостатков. Только в Тобольской губернии без всякого рассмотрения у сотрудников полиции находилось на руках 7000 следственных производств, по невежеству или злому умыслу спрятанных под статусом дознаний. Бутовский называл сообщение о совершенном преступлении к служащему полиции «началом гибели дела».
В 1897 году Сибирь наконец-то дождалась введения судебных уставов, и, как в остальной империи, преследованием злоумышленников здесь впредь занимались только судебные следователи.
