Заразнее ветрянки: что нам делать с «Омикроном»
Почему «Омикрон» — главная новость года?
К осени 2021 года «Дельта» вытеснила все остальные штаммы из всех стран — по крайней мере Северного полушария. Все думали, что она будет самой совершенной, как минимум самой заразной и что вирус добирается до верхушки своей эволюционной жизнедеятельности. А как только доберется, с ним будет гораздо проще бороться, поскольку он начинает мало меняться и очень легко сделать специализированную вакцину против того штамма вируса, который уже всех остальных победил.
В пример можно привести древнейшее вирусное заболевание — корь. У нас ее почти сейчас нет, потому что мы почти все привиты с детства. А почему мы так успешно привиты? Потому что вирус такой древний, он уже давно на своем эволюционном топе балансирует и почти не меняется. Поэтому против кори легко сделать вакцину, которая будет надежно действовать для всех. Она давным-давно испытана, с ней нет никаких проблем и сомнений.
И вот специалисты думали, что по похожему сценарию начнет путешествовать коронавирус SARS-СoV-2. Оказалось, все совсем не так. Непонятны его свойства, насколько в нем его собственной вирусной природой заложена глубина мутаций. Оказалось, что гораздо глубже, чем мы ожидали. Появление «Омикрона» по сравнению с южноафриканским вирусом «Бета», от которого он, видимо, мутировал, около 50 мутаций, многие из которых уникальные. 30 из них приходится на тот самый S-белок — шип, которым вирус прикрепляется к рецептору клетки Ace2. Так что «Омикрон» показал, что от него еще много чего можно ожидать.
Таинственное происхождение «Омикрона»
Интересно, как возник «Омикрон». Пока это вопрос. Есть любопытные версии, что он прошел через вторичное заражение какого-то животного — скорее всего, грызуна — и потом вернулся к человеку. Но большинство экспертов сейчас склоняются к тому, что «Омикрон» сформировался в организме человека, страдающего иммунодефицитом. Возможно, это был онкобольной или человек с ВИЧ.
Обычный человек заразен в последний день инкубационного периода и в первые два-три дня болезни. А когда ему становится плохо (даже если болезнь пошла по тяжелому сценарию с больницей и ИВЛ), в нем вируса почти нет. И если у человека нормальный иммунитет и этот иммунитет не убивает его самого, что, собственно, и происходит сейчас в большом количестве при ковиде, то он уже не заразный.
А вот если вирус попал в иммунодефицитного человека, то он много раз совершает круговую репродукцию внутри одного организма. И такой организм оказывается «замечательным» спарринг-партнером для вируса. Вирус тренируется внутри ослабленного организма и после этого выходит наружу в сияющих доспехах, умеющий бороться с огромным количеством нападок иммунитета. В других людях он этот опыт получил бы, может быть, лет через пять.
Как раз недавно член-корреспондент РАН по вирусологии Александр Лукашев сказал мне в беседе: «Я ожидал такую мутантность, которую нам показал "Омикрон", лет через пять». Именно поэтому «Омикрон» — это важнейшая научная новость года в плане всей этой медицинской коронавирусной истории.
Будут ли прививки защищать нас от «Омикрона»?
Здесь все пока не очень ясно, потому что штамм известен нам всего-то чуть больше месяца. Специалисты не могут оценить даже его патогенность. Когда пришел уханьский вирус, мы все были чистенькие и здоровенькие и было понятно, кого, почему и как он заражает. Сейчас у нас огромный ландшафт: есть привитые и непривитые, переболевшие и непереболевшие, привитые одной или другой прививкой, привитые давно и недавно, люди разного возраста. И очень трудно понять его патогенность, потому что нужно собрать данные по всем этим группам.
Если бы мы могли сейчас взять и высадить куда-нибудь на остров абсолютно чистых, непереболевших людей, которых не коснулся ни коронавирус, ни прививка, спустить туда «Омикрон» и посмотреть, что там будет происходить, то тогда мы получили бы четкую картину. Но так можно делать с животными, с людьми мы, к сожалению, так сделать не можем.
Учитывая, что сейчас некоторое время зимней спячки во всех странах, происходит некое рождественское и новогоднее торможение исследований. Но где-то ко второй половине января будет понятно что-то о патогенности нового штамма и о том, насколько в действительности от него защищают имеющиеся вакцины.
Что произойдет в будущем, никто не знает. Человек может оказаться настолько удачливым, что он заразится и «Дельтой», и «Омикроном», и вирус в нем может рекомбинировать — и тогда они поделятся тем «добром», которое есть у каждого из них, взаимообогатятся. Такое тоже возможно.
Единственное, что я могу сказать и что говорят все специалисты, — надо ревакцинироваться. Я уж не говорю о том, что надо вакцинироваться. Те, кто вакцинировался и даже еще полгода не прошло, перестрахуйтесь и вакцинируйтесь повторно: от этого точно не будет хуже, а только лучше.
Я тоже пытался ревакцинироваться на этой неделе, но мне сказали: «У вас не прошло полгода, нельзя. У нас инструкция, что должно пройти 182 дня от момента последнего укола». Сказали прийти, когда пройдет полгода. Пользуясь случаем, хочу обратиться ко всему прогрессивному человечеству и особенно к тем, что регулирует инструкции, и сказать, что это безобразие. «Омикрон» — исключительно заразен, он заразен, видимо, сильнее, чем ветрянка. Поэтому нужно предоставить людям возможность ревакцинироваться раньше, чем через полгода. Но это вряд ли нужно делать раньше, чем через три месяца после вакцинации, — так мне говорили вирусологи.
Что касается уровня антител, это вообще настолько сложносоставной фактор, что его надо разбирать только ученым путем полного скрининга вашего организма. «Не смотрите на уровень антител», — говорят все вирусологи, иммунологи, биологи. Потому что это связано с огромным количеством нюансов. В конечном итоге все вещи микромира вероятностны. Всегда можно подобрать такую дозу заразы, которая вас убьет, чем бы вы ни прививались и как бы давно вы ни болели. Если вас посадить в комнату, где будут триллион вирусных частиц в кубическом дециметре, есть опасность умереть. Это называется доза инфекционного агента ЛД50 — летальная доза, которая означает: 50% умрет. Но для непривитых мышей это одна доза ЛД50-вирусных частиц, а для привитых доза должна быть в 100–500 выше, а у переболевших и потом привитых эта доза уже может быть выше в 1000 раз.
Таким образом, никто не гарантирует вам, что, вакцинировавшись, вы не заболеете или даже не умрете. Вы всего лишь будете примерно в семь-десять раз более защищенным. Я нашел такую метафору для фильма «Неизвестный ковид», который выпустил на канале «Наука»: защита примерно в семь-десять раз выше — это значит, ты идешь на войну в бронежилете. В бронежилете вас ведь тоже могут убить, в глаз попасть, но все-таки вероятность выжить существенно выше.
Полную запись программы о научных итогах года с Иваном Семеновым можно послушать здесь.
