Что знают о нас соцсети?
Как цифровой след позволяет понять нашу истинную сущность? Почему русскоязычные соцсети гораздо злее остальных? Наконец, какая социальная сеть самая полезная?
О том, как за нами следят, рассказывает гость программы «Вопрос науки» — кандидат культурологии и доцент департамента медиа, факультета коммуникаций медиа и дизайна Высшей школы экономики Оксана Владимировна Мороз.
Кто и как выслеживает нас в соцсетях?
Цифровой след складывается из тех данных, которые вы транслируете свободно и по собственной воле: сюда относятся и ваши клики на рекламные сообщения, и лайки, и репосты, и другие действия, которые вы осознанно совершаете. С другой стороны, цифровой след — это те данные, которые машина может извлечь по результатам ваших не всегда осознаваемых действий и по результатам действий других людей. Например, если кто-то написал о вас или поставил метку, имеющую к вам отношение, это тоже будет собрано и проанализировано.
Анализируя то, что делает человек в социальных медиа, можно получить информацию не только о его мировоззрении, политических и эстетических представлениях, о том, что нравится и что не нравится, но и о перемещениях, о его мобильности, финансовом благосостоянии. Ваш цифровой след в соцсетях отражает ваши представления о безопасности и о том, насколько вы блюдете свое приватное, личное пространство. Если практиковать доксинг, то есть работу с открытыми данными, и проводить анализ цифрового следа, который не всегда открыт, можно узнать о человеке огромное количество всяких разных вещей, в том числе и тех, о которых человек, может быть, не подозревает сам. Он может даже не догадываться о том, что делится этими данными в открытую.
Как за личиной найти человека
Любая социальная сесть предполагает, что человек существует в ней, конструируя определенный образ. И поскольку в социальной сети чаще всего мы хотим понравиться другим людям, то есть мы хотим чувствовать некоторую общность, мы демонстрируем лучшие версии себя. И это означает, что профиль в социальной сети никогда не равен тому, кем является человек на самом деле.
Люди умные об этом подумали примерно в то же время, что и все остальные, и научились анализировать эти альтернативные образы — личины, которые люди создают сами. Но здесь закрадывается некоторое но. Дело в том, что вы можете создавать сознательно любой образ, который хотите: более успешного, более добродушного человека, какого угодно. Но когда вы кликаете на что-то, переходите на сторонние сайты или нажимаете лайк, думая, что никто этого не видит, вы можете действовать, не считаясь с тем образом, который создали, а исходя из своих внутренних убеждений. И в этот момент возникает парадокс. Вы создаете образ, который может не сильно коррелировать с тем, как вы действительно живете, но ваши быстрые автоматические действия выдают ваши действительные желания.
Вы думаете: «Ну за мной же не ходит никакой полицейский, который следит, кому я поставил лайк». Но есть алгоритмы и люди (например, рекламодатели), которые анализируют наш цифровой след. И они могут видеть гораздо более реалистичную картинку, которая складывается из наших автоматических действий.
Злые русские соцсети
Вообще, соцсети сделали более интенсивными те виды деятельности, активности и привычки, которые и так существуют в обществе. Они же распространены в очень большом количестве регионов и зачастую привязаны к национальным культурам. Есть китайские, российские, американские соцсети. В каждом конкретном культурном и общественном сегменте они высвечивают какие-то вещи, действия, активности, которые и так происходят.
Давайте я приведу пример. Довольно часто проводятся исследования уровня агрессии в онлайн-коммуникации. Изучается, насколько часто в тех или иных сегментах международных сетей люди ссорятся, спорят, обзываются, переходят на личности. И довольно часто в этих исследованиях, проводимых разными организациями, всплывает факт: русскоязычные соцсети более агрессивные, чем, например, англоязычные. Понятно, что довольно сложное сравнение, потому что англоязычные сети объединяют много регионов. Русскоязычные объединяют тоже много регионов, но сильно меньше, потому что это в основном постсоветское пространство и граждане, уехавшие из этих стран. И дальше исследователи задаются вопросом: а почему наши соцсети более агрессивны? Напрашивается очень простой ответ: русскоязычная культура общения часто построена на демонстрации силы, на том, что ты должен доказать в разговоре, что ты сильнее, что ты прав, немножечко продавить собеседника. Здесь не всегда существует привычка аккуратно общаться, чтобы никто не обиделся, подкладывать везде соломку. А когда мы оказываемся в соцсетях с возможностью быть анонимным, неувиденным, это становится еще интенсивнее.
Отличия от офлайн-общения
Безусловно, отличия есть просто потому, что онлайн-общение опосредовано технологиями. Вы можете поставить лайк человеку в офлайн-пространстве, чтобы у него было четкое ощущение, что вы его лайкнули, одобрили, или, как говорят мои студенты, совершили социальное поглаживание? Не можете. Конечно, вы можете одобрить то, что человек делает, но вам придется объяснить, как выглядит ваше одобрение. А здесь это простая кнопка.
В свое время у создателей этих цифровых сервисов спрашивали: «А почему у вас есть кнопка одобрения "лайк", но нет кнопки "дизлайк"»? Ведь в реальной жизни ты можешь быть недоволен тем, что человек сказал. Создатели этих сервисов отвечали: «Наша офлайн-реальность и так полна горя и бед, люди ссорятся и вечно недовольны друг другом. Это создает нехороший эмоциональный фон. А мы хотим в онлайн-пространстве сделать комфортный, позитивный опыт общения. Поэтому зачем нам дизлайки?» Я к этому отношусь скептически. Более того, я считаю, что в отсутствие кнопки, которая может так просто выразить неудовольствие, люди очень часто вынуждены проговаривать свое неудовольствие и делают это неаккуратно.
К сожалению, мнение человека, который исследует соцсети, не очень котируется в мире цифровых бизнесов. Но это на самом деле давно обсуждается, и мы знаем, например, что в YouTube есть кнопка «дизлайк». То есть некоторые цифровые бизнесмены пошли навстречу этой более реалистичной модели общения. Но пока такая позиция скорее в меньшинстве.
Эволюция соцсетей
Соцсети, безусловно, эволюционировали. Например, Facebook изначально был больше текстовым, текстоцентричным. Возможность подгружать картинки и видео появилась не сразу. И функция подгрузки видео не взлетела, ею не очень хорошо пользуются. Но мне кажется, что сейчас мы наблюдаем некоторую стагнацию, остановку развития — не потому, что технологии не позволяют двигаться дальше, а потому, что люди устают. Люди очень устают от того, что у них есть эти огромные сервисы с большим количеством пользователей. Это такой улей, где людям очень сложно договариваться, потому что все уже привыкли к тому, что у каждого есть право на высказывание, и при этом не все привыкли к тому, что нужно слушать другого человека. Поэтому люди периодически говорят: «Все, я больше не могу, я ухожу из Facebook, ищите меня в мессенджере, если я кому-нибудь нужен».
Мне кажется, сейчас стоит ожидать развития нишевых социальных медиа, которые будут создаваться под конкретные запросы. Существуют же, например, профессиональные социальные сети для людей определенных профессий. У медиков есть профессиональные соцсети, где ты должен для регистрации подтвердить, что у тебя есть диплом. И дальше идет обсуждение каких-то вопросов, которые связаны с профессией, диагностикой, лечением. И там люди в меньшей степени настроены на то, чтобы флудить, то есть болтать о чем-то, не имеющем отношения к сути того, что требуется выяснить. Они общаются по конкретным целям и темам. И мне кажется, что это наше будущее: люди будут разбредаться по таким нишевым соцсетям. Может быть, будут иметь запасные аккаунты в том же Facebook, чтобы просто оставаться в повестке, понимать, что происходит в информационном поле, но по своим маленьким сообществам расходиться.
Есть такой проект — Why We Post, или «Почему мы постим», связанный с именем Дэниэла Миллера. Исследователи анализировали большое количество национальных или культурных групп. Смотрели, как там люди пользуются социальными медиа, что они там пишут, зачем они пишут, с какими эффектами. И как внешняя среда влияет на то, как часто они сидят в соцсетях. Да, это хорошая тема для исследования: вы не можете изучить всех, но можете взять какие-то репрезентативные примеры.
Расскажу об изменениях, которые привнесли соцсети. Во-первых, у людей потенциально увеличилась степень знакомства с другими стилями жизни. Теперь вы видите большее количество людей разных возрастов, профессий, живущих в разных регионах, с разным образовательным и каким угодно бэкграундом — они сами о себе рассказывают. И вы можете столкнуться с теми, с кем вы в офлайн-жизни, возможно, никогда бы не столкнулись, а тут они становятся вам ближе. Потенциально это повышает степень знаний о том, что люди разные, и это неплохо.
Сети добра и зла
Что увидит инопланетянин, если он посмотрит в социальные сети? Увидит он максимально популярное и заметное. А максимально популярное и заметное по количеству лайков, репостов и всего прочего — это оппонирующие друг другу высказывания. В социальных сетях, как вообще в медиа, максимально популярны полярные точки зрения. Точка зрения центриста или человека сомневающегося, скорее всего, не привлечет внимания. Бросается в глаза что-то яркое, запоминающееся, радикальное. Поэтому, когда ты наблюдаешь за соцсетями, у тебя создается ощущение, что люди делятся на тех, кто верит в черное и в белое, и эти люди расходятся по векторам: политическим, идеологическим, каким угодно. Но как только ты выходишь из пространства социальных медиа, начинаешь с этими же людьми разговаривать, выясняется, что в своей повседневной жизни офлайн они могут быть гораздо мягче в оценках, гораздо аккуратнее в том посыле, из которого они исходят. У них вообще может не быть своего мнения по каким-то вопросам, и это нормально.
Как оптимист и местами человеколюб, я считаю, что соцсети могут научить хорошему, в частности инклюзивному, бережному поведению. Но только люди сами решают, насколько такое поведение востребовано. И пока я вижу, что в большинстве своем востребованы скандалы, интриги, расследования, и поэтому с внешней точки зрения соцсети выглядят как разобщенные пространства.
В соцсетях очень легко научиться агрессии и тому, как создавать хейтерские высказывания, как наскакивать на других людей. Там очень легко научиться делать больно другому человеку. Но это скорее в пространстве этики лежит. Но есть стопроцентный негативный аспект соцсетей, который на себе испытывают все, хотите ли вы быть бережными к другим людям или нет. Это то, что соцсети засасывают, требуют к себе большого внимания, они построены на экономике внимания, поэтому большое количество людей проводят там время, бестолково прокрастинируя. Вроде как тебе ничего нужно от этого Facebook и Twitter, у тебя есть какие-то дела, которые нужно делать, но ты заходишь в эти социальные медиа и пропадаешь там: читаешь комментарии, заходишь в группы, а тут смешное видео, а тут какой-нибудь грандиозный скандал, в котором нужно поучаствовать, потому что в интернете кто-то не прав. И так проходит довольно большое количество времени.
Это сознательная бизнес-модель. Поскольку бизнесы построены на том, чтобы продавать внимание пользователей рекламодателям, то чем больше времени люди там будут проводить, тем лучше. Только я бы в этом не видела какой-то злокозненности, это просто бизнес-модель, и только от нас зависит, насколько она работает. Мы можем сказать себе: «Знаешь, дорогой (или дорогая), четыре часа в день в Facebook — это слишком много. Пожалуйста, возьми себя в руки, снеси приложение с мобильного телефона и заходи в Facebook тогда, когда тебе действительно нужно». И так мы можем оградить себя от этой прокрастинации. Но такое случается редко.
Если соцсети не являются рабочим инструментом, а скорее вашим окошком в большой социальный мир, то они точно не должны отъедать время от работы и от какого-то содержательного досуга. Сесть и почитать книжку или даже посмотреть сериал — это гораздо полезнее, чем увидеть, как бесконечно ссорятся какие-нибудь публичные интеллектуалы по разным поводам. Это мало что дает содержательного человеку, кроме того, что ты подсматриваешь в замочную скважину за чужими скандалами.
Максимально полезная соцсеть
Ранний интернет как массовый продукт в 1990-х был штукой саморегулирующейся: сообщества сами определяли, по каким правилам они будут жить. Я даже застала такой феномен, когда у тебя есть форум, и там свои правила, свои модераторы, и это все прекрасно работает. С одной стороны, мне кажется, что никакой контроль: ни государственный, ни бизнес-цензура — не является в полной мере желательным и желаемым. С другой стороны, во многих странах есть запрос на то, чтобы государства вмешивались в существование этих инструментов. Люди не только в России, но и в Европе и Америке хотят, чтобы государства регулировали соцсети, пресекали оскорбления и дискриминацию, вменяли какие-то наказания за нарушения норм вежливого и безопасного общения.
Запреты не очень-то хорошо работают, потому что с помощью запрета сложно объяснить человеку, что такое хорошо, а что такое плохо на фундаментальном уровне. Все создатели соцсетей — монополисты, и, когда эта цензура вступает в силу, она очень часто бьет по потребителям, которые выглядят как заложники соцсетей. А если ты ощущаешь себя заложником соцсетей и тебе навязывают определенные правила со стороны бизнеса, ты чувствуешь себя отцензурированным, что тоже, в общем, не здорово.
Мне кажется, что из тех соцсетей, которые уже существуют, есть одна, потенциально имеющая возможность стать лучшей и максимально полезной. У YouTube есть огромный потенциал стать не просто развлекательной площадкой, а площадкой просветительской, образовательной. И некоторые эксперты говорят о том, что YouTube может претендовать на звание квазиуниверситета. Это большое обобщение, но, в принципе, люди приходят в YouTube, чтобы учиться практическим навыкам и постигать какие-то теоретические виды знаний. И хотя это тоже бизнес-модель, мне кажется, что люди могут извлечь из нее гораздо больше полезного, чем, например, из бизнес-модели Facebook.
