Нейробиологи узнали, как стресс лишает способности получать удовольствие

Ученые выявили отчетливую мозговую сигнатуру ангедонии — патологической неспособности радоваться и получать удовольствие, — вызванной стрессом. Обнаружены также мозговые контуры, влияющие на устойчивость к невзгодам, пишет Nature.

Ангедония — это не просто плохое настроение, а тяжелое состояние, сопровождающее депрессию (более 70% трудных случаев), шизофрению, болезнь Паркинсона и другие неврологические и психические заболевания.

«Ангедония — это то, что беспокоит пациентов больше всего, и они чувствуют, что с ней меньше всего справляются современные методы лечения», — сетует нейробиолог Конор Листон.

По его мнению, новое исследование заполняет «большой пробел» в понимании природы ангедонии — и, как следствие, поможет в разработке методов лечения.

Системный нейробиолог Мазен Хейрбек из Калифорнийского университета в Сан-Франциско и его коллеги наблюдали за мышами, подвергшимися стрессу в результате воздействия более крупных и агрессивных сородичей. Животные обожают сладкое, но часть из них после нанесенной обиды пила простую воду вместо сахарной, что было квалифицировано как признак ангедонии; мыши, которые вопреки всему продолжили лакомиться сладкой водой, были признаны «выносливыми».

У грызунов измерили активность нейронов в миндалевидном теле и гиппокампе, которые отвечают за обработку эмоций. У выносливых мышей связь между этими областями мозга была надежной, а у тех, кому диагностировали ангедонию — фрагментированной.

Для подтверждения наблюдений уязвимым мышам давали вещества, активирующие нейроны в целевых областях — и ангедонию как рукой снимало: получив инъекцию, зверьки устремлялись пить сладкую воду. «Очень легко простимулировать часть мозга и сломать ее, но здесь даже очень слабая стимуляция слегка повышает активность и усиливает показатели устойчивости», — комментирует Хейрбек.

«Люди часто упрощенно думают об ангедонии как о неспособности испытывать удовольствие, но это исследование показывает, что речь идет скорее об изменениях в способности использовать информацию о вознаграждении для управления поведением», — объясняет нейробиолог Роуз Багот из Университета Макгилла в Монреале.

У неспособных радоваться мышей нашли также последствие прошлой травмы — спонтанная активность в определенной части миндалевидного тела даже в покое, которая может служить биомаркером стресса, более надежным, чем косвенные признаки вроде снижения аппетита.

Для обобщения полученных результатов на людей исследователи намерены получить данные о пациентах с эпилепсией, у которых имплантированы электроды в голову. По мнению Багот, для моделирования человеческого поведения нужны задачи сложнее, чем выбор между сладкой и пресной водой.