Чем опасны енотовидные собаки
Енотовидные собаки — уже обыденность для лесов средней полосы, но далеко не все у нас понимают, что это за зверь. Рассказываем, откуда это животное у нас взялось, чем питается, вредное оно или полезное, а также можно ли его приручить.
— Сергей Вадимович, как енотовидная собака появилась в европейской части России, где ее никогда не было, и стала инвазивным видом для нашей экосистемы?
— Енотовидная собака появилась в европейской части России и в Европе в рамках глобального преобразования природы, а конкретно — обогащения охотничье-промысловой фауны. У енотовидной собаки хороший мех, и именно это стало причиной ее завоза и распространения в СССР. В конце 1920-х годов возникало довольно много идей относительно того, какие животные могли бы жить на территории нашей страны и тем самым способствовать развитию пушного промысла.
С конца 1920-х по конец 1960-х годов енотовидная собака была выпущена в 86 регионах Советского Союза. С Дальнего Востока было перевезено около 10 000 животных, то есть сразу был создан довольно мощный материал для возникновения местных популяций. Во многих местах енотовидная собака сейчас вид обычный. Промысловой охоты на нее сегодня не ведется, так что она распространяется свободно и бесконтрольно.
— То есть инвазивный вид стал обыденным?
— Если говорить о России в целом, то енотовидная собака — не инвазивный вид. Северная часть ее естественного ареала располагается в Приамурье и в Приморье.
Енотовидная собака стала инвазивной для тех регионов России, где она до этого не жила. Когда с Дальнего Востока ее начали завозить в разные регионы нашей страны — не только в европейскую часть, но и на Алтай, на Урал, в Восточную Сибирь, — судьба этого вида развивалась по-разному. Во многих регионах она не прижилась из-за слишком сурового климата и недостаточной кормовой базы. На Алтае она вымерла, в Сибири остались разве что малые вторичные очаги: там она себя плохо чувствует и долго не живет. А вот в европейской части России енотовидная собака оказалась в достаточно комфортных для себя условиях и начала довольно интенсивно распространяться.
— Как мы можем судить о ее численности?
— Я приведу частный пример. Недавно, возвращаясь из Смоленской области по Минскому шоссе, мы насчитали из машины около восьми сбитых енотовидных собак. И это лишь те, которые опознаваемы. Поскольку это очень интенсивная трасса, какое-то количество сбитых енотовидных собак уже, что называется, не узнать, возможно, их гораздо больше. Речь не о том, что они погибают на дороге, хотя эта проблема тоже есть, а о том, что это показатель их высокой численности и плотности. (Например, в Финляндии на дорогах погибает более 20 000 енотовидных собак в год. — Прим. ред.) Наверное, эту численность надо как-то регулировать, но на современном этапе искоренять енотовидную собаку в европейской части уже поздно.
— А можно ли считать ее вредоносным видом для экосистемы тех регионов, куда она была искусственно завезена? Какой урон она нанесла и какой еще нанесет?
— Думаю, весь вред, который она могла причинить местной экосистеме, она уже причинила. Поэтому в основном страдают те экосистемы, куда енотовидная собака проникает прямо сейчас. Заселив изрядную часть европейской части России и Предкавказья, она успешно начала через страны Балтии проникать в зарубежную Европу, расселяясь теперь и там. И тот вред, который она причиняет там, у нас она, наверное, тоже причиняла, но было это полвека назад и теперь уже трудно это отследить.
Главная опасность вторжения енотовидной собаки связана с тем, что она, расселяясь по новым территориям, может приносить с собой какие-то свои болезни. Это вообще одна из самых больших опасностей инвазивных млекопитающих — то, что они на себе приносят болезни, к которым сами адаптированы, но которые могут передаваться местным родственным видам.
Енотовидная собака может быть природным резервуаром бешенства и достаточно часто бывает таковым. Если до вселения енотовидной собаки в европейскую часть России основным источником опасности заражения бешенством были у нас бродячие собаки, волки и лисы, то сейчас численность волков в значительной степени сократили, а енотовидная собака создала еще один потенциальный очаг бешенства.
На фоне происходящих событий есть какая-то истерия на тему коронавируса. Но на самом деле свои коронавирусы есть у разных животных — возможно, вообще у всех. И понятно, что у енотовидной собаки они тоже есть. Также енотовидная собака может приносить на себе какие-то новые штаммы вирусов, опасные, например, для местных псовых, к которым они не адаптированы. Я не вирусолог, но вполне допускаю такую трансмиссию. Эта проблема актуальна также для некоторых куньих и оленей.
Есть еще второй момент. Наши местные птицы так и не научились опасаться енотовидной собаки в новых местах, куда она вселяется. Местные утки, кулики, курообразные птицы, которые гнездятся на земле, многие еще про енотовидную собаку не в курсе и могут в значительной степени от нее страдать в гнездовой период. Енотовидная собака в значительной степени питается кладками и птенцами наземногнездящихся птиц, в первую очередь околоводных. И, попав в благоприятную ситуацию, может довольно сильно подорвать численность некоторых околоводных птиц.
Думаю, по этому поводу должны переживать, скорее, охотники. Историй о том, что вот, мол, куда-то пришла енотовидная собака и полностью подорвала местную популяцию определенной птицы, я не слышал. Может быть, такое и происходило, но мне такие факты неизвестны.
— То есть она довольно безобидна для других видов и никому не угрожает вымиранием?
— Думаю, енотовидная собака довольно успешно вписалась в наши экосистемы. От ее присутствия даже есть некоторая польза: например, она очень успешно выедает различных мышиных грызунов, в том числе всяких сельскохозяйственных вредителей. В этом смысле она конкурируют с лисой, но все-таки заселяет немножко другие места обитания. Лиса не очень охотно селится во влажных биотопах, околоводных местах обитания, предпочитая более сухие почвы. А енотовидная собака заняла нишу поедателя мышиных грызунов в тех местах, где на этот ресурс было очень немного претендентов.
Иногда енотовидную собаку обвиняют в том, что она подрывает численность ондатры. Этот аргумент поражает меня до глубины души! Если вспомнить, что ондатра — опасный инвазивный вид для России и Евразии, привезенный из Америки в 1930-е годы, то, может быть, это не вред, а, наоборот, польза? Ондатра довольно сильно влияет на структуру биотопов и преобразует их: строит хатки, влияет таким образом на структуру околоводной растительности и опосредованно — на популяцию выхухоли. Ондатру называют одним из факторов сокращения численности выхухоли.
Но поверьте, енотовидной собаке все равно кого есть: ондатру или выхухоль. Просто ондатры сейчас много, а выхухоли очень мало. И по теории вероятности енотовидной собаке (да и любому другому хищнику) встретиться с ондатрой гораздо проще, чем с выхухолью.
А вообще, енотовидная собака всеядна: охотно ест и фрукты, и ягоды, и падаль, и насекомых, но при этом не отказывается от мелких грызунов, от кладок яиц и от каких-то птиц, которых сумела поймать. То есть она такая метелка, которая подметает все, что сможет найти и поймать.
— В 2019 году ЕС добавил енотовидную собаку в список вредоносных инвазивных чужеродных видов. Швеция и раньше заявляла, что не жалеет средств на борьбу с этим животным. Как вы думаете, нужно ли как-то контролировать енотовидных собак на территории России?
— Там, где она живет уже несколько десятилетий, делать что-то уже, наверное, бессмысленно. Это будет в конечном итоге очередное нарушение экосистемы, потому что экосистема уже сбалансировалась. Есть резон отслеживать, куда она продолжает расселяться, и есть резон с ней бороться там, где она может приносить реальный вред. Например, в той же астраханской пойме и вообще в больших водно-болотных угодьях, которые являются мощным резервуаром сохранения околоводных птиц.
Но нужно ли бороться с енотовидной собакой где-нибудь посреди полей в Смоленской области? Нет, там она живет спокойно и пусть себе живет. К тому же непонятно, как с ней там бороться, кому и зачем. Но ареал, где она продолжает расселяться, — это уже не наша беда. В европейской части России она заселила все места, которые могла. А вот в Польше, Германии и Франции, куда она сейчас дошла, — наверное, действительно есть определенная угроза для местной экосистемы. И там, конечно, с ней бороться можно и нужно.
Наверное, в России нужно ее какими-то способами слегка контролировать, потому что нормальных, естественных механизмов регулирования ее численности недостаточно. Как минимум нужен мониторинг, чтобы пресекать случаи слишком интенсивного ее размножения. Но в целом я не думаю, что сейчас эти животные представляют серьезную угрозу для нашей среднерусской экосистемы.
— Как енотовидная собака относится к человеку, насколько она похожа на обычную собаку и можно ли ее приручить?
— На собаку она мало похожа по характеру, так же как и лисица. Но, в принципе, если енотовидных собак выращивают с детства, их вроде бы можно приручить, но собакой с большой буквы она, конечно, не станет никогда. При содержании в неволе с младенчества она будет домашней енотовидной собакой: не будет бояться человека, будет спокойно брать у него из рук корм. Может быть, ее можно обучить каким-то командам простым, но не охранять дом, не пасти овечек, не прыгать через колечко — этого от нее не удастся добиться, тем более что прыгает она плохо.
Не думаю, что енотовидная собака — это хороший домашний компаньон. В лучшем случае она будет спокойно относиться к человеку. Кусается она или нет, если честно, сказать не могу, не знаю. Но подозреваю, что, как и любая собака, она может кусаться и довольно сильно, зубы у нее вполне крепкие. При этом она не агрессивна.
Стоит сразу добавить, что приручать енотовидную собаку и брать в дом не стоит. Содержание в домашних условиях диких экзотических зверей — это плохая идея. Одно дело, когда приручением дикого животного занимаются специалисты для какой-то научной цели, и другое дело, когда люди просто в погоне за интересной экзотикой начинают держать дома интересных, необычных и странных животных, результаты чего могут быть совершенно непредсказуемы.
